На площадке Совета федерации прошло совещание, посвященное вопросам использования искусственного интеллекта (ИИ) и инструментов цифровизации в сфере противодействия коррупции. Как выяснилось из выступлений представителей Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС), Генпрокуратуры и Счетной палаты, антикоррупционная цифровизация уже дает весомые плоды, но этот успех желательно подкрепить определенными законодательными изменениями.
Совещание открыла заместитель директора Института права и национальной безопасности РАНХиГС Оксана Шмалий, рассказавшая о работе государственной информационной системы (ГИС) в области противодействия коррупции «Посейдон». Напомним, система была создана по указу президента Владимира Путина весной прошлого года. С ее помощью можно собирать и анализировать сведения о доходах и имуществе чиновников.
По словам госпожи Шмалий, ГИС «Посейдон» ориентирована на профилактику коррупционных правонарушений и использует данные Федеральной налоговой службы, Росимущества и Финмониторинга, а также информацию из социальных сетей. «Ее применение позволяет сформировать своего рода цифровой профиль проверяемого лица и получить информацию о возможных конфликтах интересов: неформальном общении с представителями подконтрольных граждан, организаций и так далее»,— объяснила она.
Однако сам по себе факт обнаружения «Посейдоном» возможных коррупционных корреляций не является основанием для привлечения проверяемого лица к ответственности — только «сигналом» для возможной, но необязательной проверки, подчеркнула госпожа Шмалий.
На практике здесь могут возникать «некоторые проблемы», что требует законодательного закрепления специальной антикоррупционной проверки в подобных случаях, добавила эксперт.
Далее Оксана Шмалий коснулась разработок, связанных с применением ИИ в работе полиграфа и контрольно-надзорной деятельности, а также посетовала на отсутствие необходимой правовой базы и общего законодательства об искусственном интеллекте: «В нем могли бы быть решены вопросы о субъектности системы ИИ, допустимости использования результатов ее деятельности в качестве доказательств, гарантиях прав граждан, в отношении которых осуществляются проверочные мероприятия с использованием ИИ, и так далее». По ее мнению, исправить ситуацию могли бы «Цифровой кодекс» и федеральный закон «О цифровом профиле», а временным «паллиативом» может стать внесение соответствующих поправок в антикоррупционное законодательство.
Руководитель лаборатории интеллектуальной аналитики Центра цифровых решений и ИИ РАНХиГС Сергей Боловцов рассказал о разработке системы анализа проектов нормативно-правовых актов на коррупциогенные факторы — выборочное изменение объема права, чрезмерную свободу подзаконного нормотворчества, выход документа за пределы компетенции, неполноту административных процедур, отказ от конкурсных процедур и даже юридико-лингвистическую неопределенность. По его словам, оценка достоверности экспертизы, которую осуществляет эта система, уже достигает 75%.
В свою очередь, замначальника управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Генпрокуратуры Аслан Юсуфов рассказал о немецком опыте использования ИИ для выявления случаев легализации преступных доходов.
Эффективность подобной системы достигает 95%. Господин Юсуфов также коснулся темы криптовалют в преступной деятельности: по его словам, вопреки распространенному суждению, в криминальных целях используется только 0,29% их оборота.
Наконец, главный инспектор Счетной палаты Ольга Самарина рассказала о применении ИИ для анализа планов федеральных органов исполнительной власти по противодействию коррупции. Исследование более 100 документов показало, что часть из них не соответствует общенациональным планам в данной области, причем трудозатраты на эту работу удалось сократить в 15–20 раз. Если на анализ документов «вручную» инспекторы затратили бы 300–400 человеко-дней, то с помощью ИИ вся работа была бы завершена за 20, отметила госпожа Самарина.
