В макрорегионе (в его современных границах) убыль населения можно проследить еще с начала 90-х годов – с тех пор потеряно около 2,56 млн человек. По предварительным данным статистики, на 1 января 2025-го в Дальневосточном федеральном округе (ДФО) осталось всего 7,85 млн постоянных жителей (-12,8 тыс. за год, или -0,16%).
Точки демографического отсчета
Убыль населения ДФО можно считать по-разному. Например, Росстат сообщает, что в 2018–2019 году произошел очень заметный скачок в числе жителей, однако связан он был с присоединением к Дальнему Востоку сразу двух регионов – Забайкалья и Бурятии. Данные Единой межведомственной информационно-статистической системы (ЕМИСС) свидетельствуют, что в среднем за 1990 год постоянное население территории современного ДФО (с учетом еще не входивших в него регионов) составляло 10,42 млн человек – по предварительным подсчетам Росстата итогов 2024 года, этот показатель сократился на 24,6%. Для сравнения, в целом по России убыль за тот же период составила всего 1,27%
В наибольшей степени этот удар приняли на себя северные субъекты Дальнего Востока: по аналогичным подсчетам, население Чукотского автономного округа сократилось на 70%, а Магаданской области – на 65,5%. Но демографический кризис в Приморье наиболее заметен, так как этот регион по сравнению с дальневосточными соседями можно назвать густонаселенным. За период 1990–2025, по данным Приморскстата на 1 января каждого года, край потерял 498,7 тыс. человек., или 21,7% былого населения. На начало текущего года оно оценивается в 1,8 млн.
При этом считать можно и с начала текущего века, и с начала 2018 года – такую черту, например, проводит в своих ежегодных обзорах ФАНУ «Востокгосплан». Авторы проводимых организацией исследований отмечают, что семь лет назад в ДФО начался очередной этап естественной убыли населения, обусловленный снижением уровня рождаемости, а также повышением смертности в 2020–2021 годах из-за пандемии COVID-19. В целом за семилетний период на Дальнем Востоке «среднегодовое» население убыло на 258 тыс. человек, а в Приморье – на 90 тыс.
На сегодня и регион, и макрорегион столкнулись именно с проблемой естественной убыли людей, а миграционный отток играет меньшую роль. В правительстве Приморского края предоставили редакции предварительную статистику по рождаемости и смертности за 2024 год: появились на свет 15,3 тыс. детей (-615 по сравнению с 2023-м, по данным департамента ЗАГС), а умерло 25,8 тыс. человек (+467). Отметим, конкретно рождаемость в регионе сокращается после достижения пика в 2014 году – с тех пор, по данным Приморсктата за 2023-й, она уменьшилась на 36%.
«Ключевым фактором сокращения численности населения на Дальнем Востоке и в Приморье в последние годы стала естественная убыль – превышение числа умерших над числом родившихся. Это новая для региона ситуация, поскольку на протяжении почти всего постсоветского периода именно миграционная убыль была основным фактором этого процесса. Еще в 2023 году миграция формировала около 1/3 убыли населения, то в 2024 году (по оперативным данным за январь–октябрь) население ДФО за счет миграции выросло на 13,8 тыс. человек, но за счет естественной убыли сократилось почти на 24,5 тыс. человек», – рассказал РБК Приморье проректор Иркутского государственного университета, доктор социологических наук Константин Григоричев.
Многодетность перестала быть необходимостью
Многие эксперты объясняют сложившуюся ситуацию тем, что в активный репродуктивный возраст сейчас вступают малочисленные граждане, рожденные в 90-х годах. В целом по России на 90-е пришелся период миграционного кризиса – бурный отток населения существенно деформировал демографическую структуру.
Профессор Тихоокеанского госуниверситета и доктор философских наук Леонид Бляхер пояснил РБК Приморье, что в данном случае речь идет о более глобальном процессе – завершении второго демографического перехода. По сути, это путь общества от относительного равновесия высокой смертности и высокой рождаемости к новому равновесию – низкой смертности и низкой рождаемости. В России процесс первого демографического перехода приходится приблизительно на конец XIX века, когда достижения медицины обусловили высокую выживаемость новорожденных и детей в семьях. В итоге потенциал этого процесса «поглотили» революция, Гражданская и Великая Отечественная войны, но сейчас речь идет о новом этапе его развития.
«Во всех развитых странах мира, даже в Китае, завершается второй демографический переход. Рождение становится скорее эмоциональным актом, чем актом утилитарным, как это было в архаическом обществе: если у меня не будет детей, то моя старость будет бедной, несчастной и так далее… На сегодняшний день подобной потребности в детях нет. <...> При этом каждый ребенок, в силу того, что их становится меньше, начинает больше «жрать». Не обязательно речь о еде в прямом смысле слова – это и ресурсы, затраты на образование и так далее. И вот здесь приходит понимание: если я автономная личность, то ребенок наносит моему бюджету чудовищно сильный удар. Ну хорошо, тогда я заведу одного – чтобы удовлетворить свои какие-то эмоциональные нужды. А два-то мне зачем? Двух я просто не потяну», – поясняет Бляхер.
С таким подходом спорит ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидат экономических наук Юрий Авдеев. Он считает, что теорию демографического перехода нельзя применять к России – с учетом огромной территории страны и ее низкой заселенности (особенно на Дальнем Востоке) проблема нуждается в глубоком переосмыслении. Происходящее собеседник РБК Приморье во многом объясняет несовершенством социально-экономического и политического устройства. Он считает показательным тот факт, что население России, по данным переписи 1959 года, увеличилось более чем на 26 млн человек с 1917-го – несмотря на трагические события, унесшие десятки миллионов жизней.
«Разворот к рынку, конкурентные отношения, ресурсно-экспортная специализация производств, не нуждающихся в большом количестве рабочих рук, вирус потребительства, обесценение человеческой жизни, утрата профессиональной перспективы, неясное будущее для себя и своих детей – это и многое другое объясняют современную демографическую ситуацию, выход из которой возможен только в глубоком переосмыслении и возврату на новом уровне к социально-экономической системе, от которой [в России] так решительно отказались», – говорит Авдеев.
Вопрос ценностей и приоритетов
Насколько распространена многодетность в регионах государства, дают понять итоги Всероссийской переписи населения 2020–2021 годов, подробно изучавшей состав и численность домохозяйств – в большинстве случаев этот термин обозначает именно семью. Так, в составе частных домохозяйств Приморья оказалось 99,8 тыс. «семейных ячеек» с детьми младше 18 лет, или 24,8% от общего числа семей. При этом «ячеек» с тремя и более детьми в регионе насчитали всего 9,39 тыс. – это 9,4% от количества семей, в которых имеются несовершеннолетние дети.
«Рождаемость падает, конечно же, не без влияния социально-экономических причин. Немалая часть людей с трудом концы с концами сводит, особенно в последние годы – непростое ковидное время многим пришлось пережить, время СВО. Все это, конечно же, оказывает влияние. Однако, если мы посмотрим, например, на наших дедушек и бабушек, а особенно прадедушек и прабабушек, которые жили в тяжелые времена – гражданской войны, коллективизации, голода, трагедии Великой Отечественной войны, – они рожали детей и не боялись лишений, связанных с рождением и воспитанием детей. <...> В наше время большое влияние оказывает сильно развившийся за последние 40 лет культ потребления. Приверженность жизни для себя, стремление только к наслаждению жизнью – вследствие этого возникает нежелание брать на себя ответственность, нежелание чем-то пожертвовать, что-то уступить ради близкого человека. И как правило, в том возрасте, когда надо бы создавать семьи и рожать детей, движимые во многом и данным принципом, молодые люди откладывают эти важнейшие вопросы на потом», – рассуждает многодетный отец и настоятель храма Порт-Артурской иконы Пресвятой Богородицы отец Илия.
Утверждение о том, что на кризис рождаемости влияет кризис воспитания многие считают спорным. Собеседники РБК Приморье отметили и объективные причины, по которым молодые люди стремятся отсрочить пополнение семьи и даже ее создание.
«Например, представления о будущей карьере, возможностях повышения социального статуса связаны с необходимостью получения высшего образования. А это обусловливает сдвиг рождения первого ребенка на 4-6 лет. Есть и устойчивое представление о том, что после получения образования нужно начать карьеру и проработать 2-3 года, иначе годы, потраченные на образование, «пройдут впустую». Вот возраст рождения первого ребенка и сдвигается к 27-28 годам… Как следствие, формируется возрастная структура рождаемости с довольно поздним рождением первых детей. Косвенно это влияет и на общее число детей в семье», – комментирует Константин Григоричев.
Материальное «родовспоможение»
Меры поддержки многодетности действуют как на федеральном, так и на региональном уровнях. Так, в 2024 году в Приморье было оформлено 9 тыс. сертификатов на материнский капитал. В правительстве края анонсировали увеличение в 2025-м социальной выплаты на покупку автомобиля семьям, воспитывающим шесть и более детей, до 1,5 млн руб. При рождении четвертого или последующего ребенка с 1 июля 2024 по 31 декабря 2027 года родители смогут получать отдельные меры социальной поддержки без учета дохода семьи. Одним из ключевых недавних изменений стало и введение бессрочного статуса многодетной семьи – он позволит обеспечить выдачу подтверждающих удостоверений единого образца на всей территории России.
«Мы понимаем, что основная проблема сегодня – это снижение рождаемости, и активно работаем над ее решением. [В 2025 году] все меры социальной поддержки будут сохранены. Пособия и социальные выплаты, подлежащие индексации, будут проиндексированы на 4%. На эти цели предусмотрено более 27 млрд руб.», – отмечал глава Приморского края Олег Кожемяко в октябре.
По словам губернатора, в регионе действует 97 мер социальной поддержки, 33 из которых направлены на поддержку семей. Но изучающие данный вопрос ученые признают, что материальные меры поддержки не оказывают ожидаемого эффекта на темпы воспроизводства населения. А точнее, реальный эффект можно будет увидеть только в очень долгосрочной перспективе.
«Есть одна страна, где демографическая политика смогла сыграть – это Франция. Но эта демографическая политика не менялась с конца Первой мировой войны до настоящего времени. То есть Франции было хорошо – она поддерживала семьи, Франции было плохо – она поддерживала семьи, Франции было очень плохо – она продолжала поддерживать семьи. И вот тут эффект был. Проблема в том, что, как правило, решения принимают политики – им нужно, чтобы их мудрое решение прямо сейчас дало эффект. И оно действительно дает эффект. Но какого рода? Вот, скажем, мы ввели мощную программу поддержки материнства. Семья думала: вот хорошо бы завести второго когда-нибудь, когда «все устаканится». Но тут появилась программа поддержки населения, и они рожают сейчас. Больше детей в общем итоге не становится [так как уже планировавшие рождение семьи лишь переносят это событие на ближайший срок], но вот сейчас чиновник получает возможность отчитаться о росте», – говорит Леонид Бляхер.
Миграционный эффект саммитов
Привлекательность жизни в регионе во многом связана с экономической активностью, инвестициями, возможностями для получения образования и трудоустройства. Можно предположить, что положительные эффект на развитие демографической ситуации оказывают ключевые события «разворота на Восток». Как писали «Ведомости», благодаря саммиту АТЭС в 2012 году на регион «обрушились» 680 млрд руб. – столько потратили на проведение мероприятия и подготовку у нему. Косвенный эффект заметен и в «демографической карте»: к 2011 году в Приморье наблюдалось наименьшее сокращение населения с начала 00-х (-0,15%) и впервые за тот же период наметился миграционный приток (+1,08 тыс. человек). Однако долгосрочный позитивный эффект от подобных крупных «мега-событий» собеседники РБК Приморье оценили скептически.
«Тут есть техническая проблема. Рост в таком случае происходит за счет миграции населения. То есть не за счет того, что люди стали больше рожать, а за счет того, что стали больше приезжать. Возникает вопрос: а откуда они это будут делать? У нас демографически избыточны юг России и столицы – Москва, Санкт-Петербург. Во всех остальных точках в общем и целом особого избытка не наблюдается. Наши южные соседи, имеются в виду центральноазиатские соседи, едут все менее и менее охотно, потому что финансово это сложно, появляются для них новые каналы миграции, а у нас их не особенно радостно встречают», – рассуждает Леонид Бляхер.
Константин Григоричев отметил, что проведение на Дальнем Востоке новых «строек века» вряд ли поможет остановить отток населения на запад страны или за рубеж. В особенности – молодых людей, которые всегда ищут новые перспективы для себя.
«Молодые люди едут за большими возможностями, перспективами, горизонтами – и это, наверное, нормально. Для регионов важнее, на мой взгляд, не столько бороться с отъездом населения, сколько бороться за приток людей. И здесь разовые, пусть и очень крупные («мега») события, не помогут сформировать устойчивый вектор миграции. Здесь, как мне кажется, важнее наличие устойчивого комплекса притягивающих факторов – тех самых возможностей и перспектив, – и понимание, с кем регион конкурирует за мигрантов. У Приморья, которое вполне объективно выступает мостом между Россией и ее восточными соседями, здесь могут быть хорошие шансы. Прежде всего, по сравнению с другими регионами России, которые также включаются в «поворот на Восток» – действительно, сравните перспективы привлечения людей в Приморье и, например, в Забайкальский край», – говорит доктор социологических наук.
Отметили собеседники редакции и то, насколько важна готовность края к принятию мигрантов. С высокой вероятностью новые жители Приморья будут отличаться по фенотипу, языку, вероисповеданию – не важно, едут они из Казахстана или поедут, например, из Индии. Миграция – это и вызов, и возможность для развития. А у Дальнего Востока, как отмечает Григоричев, «самый большой в истории России опыт превращения самых разных мигрантов в россиян и дальневосточников».
Прогнозы и решения
В конце 2023 года Росстат публиковал предположительные расчеты численности населения Дальнего Востока России и составляющих его регионов. По «среднему варианту демографического прогноза» – между оптимистичным и пессимистичным – численность населения макрорегиона на начало 2025 года должна была составить 7,82 млн человек. Стоит отметить, что предварительные расчеты по итогам 2024-го превосходят эти ожидания на 0,37%. По Приморскому краю «средний» прогноз также был превышен на 0,25%. При этом стоит отметить, что данный вариант развития событий в принципе не предусматривает перехода от убыли населения к приросту как в ДФО, так и в Приморье – вплоть до 2046 года.
«Радует, что в последние годы отношение к многодетности со стороны общества и государства изменилось в лучшую сторону – это, конечно, приносит свои плоды. Надо сказать, что еще лет 15-20 назад – мы сами не раз с этим сталкивались, – встречались если не насмешки, то такое недоумение, неодобрение со стороны сверстников и взрослых людей, в том числе врачей, работников женских консультаций: когда приходит к ним, например, молодая студентка – «зачем тебе это надо», «зачем ломаешь себе жизнь», «зачем плодить нищету»? А особенно, если та же молодая студентка рожает второго ребенка, склонение к аборту со стороны работников консультаций было достаточно частым явлением. Сейчас, слава Богу, есть положительные изменения – многие люди относятся с симпатией, с желанием помочь. И государство в последние годы стало активно помогать многодетным», – отмечает происходящие перемены в обществе отец Илия.
Священник считает, что для повышения рождаемости на уровне государства необходимо, помимо всего прочего, уделять внимание воспитанию школьников в духе семейственности, многодетности. И не через формальные уроки, а через доброжелательное общение, беседы. Прежде всего необходимо рассказывать о взаимоотношении мужа и жены: чтобы дети росли в любви, для будущих родителей важно «научение терпению, прощению, смирению».
Юрий Авдеев предлагает признать труд женщин по воспитанию детей общественно полезным, сделать его оплачиваемым государством, засчитываемым в трудовой стаж, обеспечиваемым пенсией. Другие направления развития: возвращение к обеспечению семей жильем на уровне государства, переход от ресурсно-экспортной специализации экономики к новой индустриализации (то есть к источнику высоких доходов для семейного бюджета) и поиски нового вида агломерации, преодолевающей сверхплотную городскую застройку – то есть создание условий для более свободного расселения городского населения («ближе к земле»). Реализовывать данные решения он считает возможным на пилотных площадках, чтобы отработать отдельные элементы, но подчеркивает, что все их необходимо внедрять синхронно.
Леонид Бляхер считает, что сейчас Россия и Дальний Восток, в частности, находятся в ситуации, когда приходится учиться жить в условиях демографического спада – вне зависимости от желания населения страны или ее руководства.
«Это оценочное суждение, но я не вижу особой беды в том, чтобы развивать именно малолюдные формы хозяйства. То есть не гигантские заводы на 10 тыс. работников, а малолюдные линии производства. Или те направления, которые вообще не предполагают многолюдства – например, художественное и научное творчество. Это нормально. Просто мы исходим из условий, когда людей у нас мало, и давайте развивать то, для чего они не очень нужны», – говорит собеседник РБК Приморье.
