Взаимодействие органов МСУ с прокуратурой: границы дозволенного

Всегда ли цель оправдывает средства?

Деятельность органов местного самоуправления постоянно находится в зоне пристального внимания прокуратуры, осуществляющей надзор за исполнением за­конов. В результате анкетирования, проведенного Научно-исследовательским ин­ститутом Академии Генеральной прокуратуры РФ в 24 субъектах РФ и Институте по­вышения квалификации руководящих кадров, установлено, что наибольшее количе­ство документов прокурорского реагирования вносится по поводу нарушений в области дорожного движения, предпринимательской деятельности, охраны при­роды, а также административных правонарушений, посягающих на здоровье, сани­тарно-эпидемиологическое благополучие населения, общественный порядок, обще­ственную нравственность и общественную безопасность.

Вместе с тем из некоторых решений высших судов следует, что в ходе реализации своих полномочий органы прокуратуры могут необоснованно расширять собствен­ную компетенцию в тех или иных сферах надзора и (или) неверно толковать и при­менять нормы законодательства. При этом сами работники прокуратуры обосновы­вают необходимость такого расширительного толкования смыслом законодательства о прокуратуре, из которого, по их мнению, следует, что цели прокурорского надзора оправдывают все средства такого надзора.

Поднадзорные инстанции, к сожалению, не всегда оказываются осведомленны­ми о пределах полномочий органов прокуратуры в сфере надзора за исполнением законов. Так, органам публичной власти, поднадзорным прокуратуре, зачастую из­вестно лишь то, что прокуратура обладает самым широким кругом полномочий по надзору за исполнением законов. В то же время круг полномочий прокуратуры, как и любого органа, имеет свои границы, знать которые необходимо прежде всего лицам, которые взаимодействуют с ней.

Рассматривая пределы полномочий прокуратуры, в первую очередь необходи­мо обратиться к решениям высших судов. Дело в том, что судебные споры между прокуратурой и поднадзорными ей институтами далеко не всегда завершают­ся утверждением позиции первых. Поэтому соответствующую судебную практику можно использовать при взаимодействии с органами прокуратуры в целях обозна­чения осведомленности поднадзорных инстанций о пределах полномочий прокура­туры в конкретной сфере.

Примечательным является и то, что, по мнению некоторых специалистов, имеющих прямое отношение к прокуратуре, внутри системы прокурорского надзора отсут­ствует единая точка зрения о роли прокуратуры в системе обеспечения законности и правопорядка, ее полномочиях и возможностях. В связи с чем в научных публика­циях по данным вопросам встречаются диаметрально противоположные позиции.

Вызов в прокуратуру для дачи объяснений

Одним из полномочий прокурора, пределы которого являются предметом для дискуссий, является вызов в прокуратуру лиц для дачи объяснений по факту вы­явленных нарушений законодательства. Однако, как показывает практика, органы прокуратуры зачастую неправомерно прибегают к вызову одного или нескольких лиц для дачи объяснений не в связи с уже выявленными нарушениями, а с целью вы­яснения, имели ли место какие-либо нарушения закона, т. е. предполагая возможность допущения каких-либо нарушений законодательства.

Между тем, как указано в постановлении Верховного Суда РФ от 06.06.2003 № 86-ВОЗ-9 (далее - Постановление № 86-ВОЗ-9), Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее - Федеральный закон № 2202-1) не предоставляет прокурору право на произвольный, без законного ос­нования вызов в прокуратуру для дачи объяснений должностных лиц и граждан. Согласно ст. 22 Федерального закона № 2202-1 это право используется в случае нарушения законов упомянутыми лицами.

Следовательно, ссылка органов прокуратуры на норму ст. 17.7 Кодекса РФ об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) «умышленное невыполнение требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом» и последующее привлечение к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП РФ лица, не явившегося для дачи объяснений только лишь в связи с проводимой прокуратурой проверкой соблюдения законодательства, явля­ется неправомерной.

Также в Постановлении № 86-ВОЗ-9 справедливо отмечается, что при решении вопроса о праве прокурора требовать объяснения от граждан и должностных лиц по поводу нарушений закона на основании п. 1 ст. 22 Федерального закона № 2202-1 необходимо иметь в виду, что в силу ч. 1 ст. 51 Конституции РФ никто не обязан сви­детельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Таким образом, указанные лица впра­ве отказаться от дачи объяснений против самих себя и перечисленных лиц, и за это они не могут быть привлечены к какой-либо ответственности.

При анализе направляемой прокуратурой документации, в которой сделана ссылка на возможность привлечения адресата по ст. 17.7 КоАП РФ к административной ответственности, необходимо руководствоваться в т. ч. ст. 24.5 КоАП РФ, в которой перечислены обстоятельства, исключающие производство по административному делу. К таким обстоятельствам относится, в частности, отсутствие события и состава административного правонарушения.

К вызову в прокуратуру лиц в связи с проводимой прокуратурой проверкой со­блюдения законодательства имеет прямое отношение такой вид актов прокурорского реагирования, как предостережение о недопустимости нарушения закона. Представ­ляется, что предостережение по смыслу является актом односторонним и не предпо­лагающим какого-либо диалога прокуратуры с поднадзорными инстанциями. Следо­вательно, вызов в прокуратуру лиц для дачи объяснений по факту вынесения в их от­ношении предостережений о недопустимости нарушения закона со ссылкой на возможность привлечения к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП РФ в случае неявки также является неправомерным, поскольку такой акт прокурор­ского реагирования выносится не по факту совершения нарушения закона, а в свя­зи с существующей, по мнению прокуратуры, вероятностью такого нарушения.

Постановление № 86-ВОЗ-9 вызвало бурную дискуссию в определенных кругах, так как, по мнению некоторых исследователей, оно значительно сузило рамки пол­номочия прокурора по вызову лиц для дачи объяснений. Вместе с тем данное по­становление Верховного Суда РФ не исключает возможность вызова лиц для дачи объяснений в добровольном порядке, а только указывает на пределы полномочий по применению к лицам, вызываемым не по фактам совершенных нарушений, адми­нистративной ответственности. Применение норм Постановления № 86-ВОЗ-9 при разрешении спорных ситуаций, на наш взгляд, позитивно отразится на взаимодей­ствии органов местной власти с органами прокуратуры.

Требования об устранении выявленных нарушений и привлечении к ответственности

Рассматривая пределы полномочий прокуратуры в сфере надзора за соблюде­нием законов, необходимо затронуть и вопрос о требованиях прокурора по устра­нению выявленных нарушений и привлечению к административной ответственности виновных лиц.

В научных статьях, посвященных вопросам деятельности прокуратуры, обраща­ется внимание на необходимость принятия мер для надлежащего извещения лица, в отношении которого возбуждено дело об административном правонарушении и о вынесении постановления по делу об административном правонарушении, в целях обеспечения его возможности воспользоваться правами, предусмотренными ст. 28.2 КоАП РФ. Вместе с тем на практике направляемое лицу требование прокурора о явке и представлении сведений и документов зачастую не содержит информации о времени и месте вынесения постановления о возбуждении дела об административ­ном правонарушении, что является недопустимым.

Кроме того, при решении вопроса о привлечении к административной ответ­ственности какого-либо должностного лица за неисполнение законных требований прокурора должен быть установлен круг полномочий данного лица. Привлечение к ответственности должностного лица, в компетенцию которого не входит осу­ществление соответствующих полномочий, является неправомерным. Этот вы­вод подтверждается судебной практикой. Так, в постановлении Верховного Суда РФ от 01.10.2010 № 46-АД10-10 подчеркивается, что в соответствии со ст. 26.1 КоАП РФ по делу об административном правонарушении подлежат выявлению лицо, совер­шившее действия (бездействие), за которые КоАП РФ предусмотрена администра­тивная ответственность, а также виновность лица в совершении административного правонарушения.

Согласно ст. 2.4 КоАП РФ административной ответственности подлежит долж­ностное лицо в случае совершения им административного правонарушения в связи с неисполнением либо ненадлежащим исполнением своих служебных обязанностей. Таким образом, если исполнение требования прокурора было поручено лицу, сферой должностных обязанностей которого не охватывается спектр требований прокурора, то привлечение к административной ответственности такого лица за непредставле­ние ответа является неправомерным и может быть оспорено в суде. В настоящее время уже формируется судебная практика по прекращению производства по делам об административных правонарушениях, предусмотренных ст. 17.7 КоАП РФ, за не­выполнение законных требований прокурора в связи с отсутствием в действиях лиц состава административного правонарушения.

ПРИМЕР: В соответствии с постановлением Верховного Суда РФ от 08.02.2011 № 74-АД11 -1 прекра­щено производство по делу об административном правонарушении в отношении Г.С. Нафанаилова в связи с тем, что он правомерно отказал в предоставлении по требованию прокурора кредитных договоров с физическими лицами. Поэтому полагать, что указанное должностное лицо не выполнило вытекающие из его полномочий законные требования прокурора, оснований не имеется.

В постановлении Верховного Суда РФ от 27.08.2010№ 11-АД10-11 определено, что положения Федерального закона №2202-1, предоставляющие прокурору право вносить представления об устранении нарушений закона, обязывают должностных лиц, в чей адрес они вынесены, рассматривать данные представления, однако характер принима­емых мер должны определять сами должностные лица. Несогласие прокурора с содер­жанием ответов, полученных по результатам рассмотрения протестов и представлений, не может служить основанием для привлечения представителей соответствующих под­надзорных инстанций к административной ответственности пост. 17.7 КоАП РФ.

Таким образом, выражающие правовую позицию поднадзорных инстанций от­веты на акты прокурорского реагирования, в которых перечисляются принятые меры по устранению нарушений законодательства, имеют самостоятельный характер и могут содержать информацию о том, имело ли данное нарушение место, какие возможности для устранения нарушений существовали, какие меры приняты для устранения нарушений, если такое устранение является возможным. Такие ответы не должны бытьнаправлены на то, чтобы в любом случае согласиться с позицией прокуратуры, всеми ее доводами и принять абсолютно весь комплекс требуемых ею мер. Ответы на акты прокурорского реагирования в первую очередь выражают по­зицию поднадзорных органов по вопросам, затронутым в соответствующих актах прокурорского реагирования. При этом отрицательные ответы таких органов не могут служить основанием для привлечения к административной ответствен­ности их должностных лиц.

С точки зрения спорных вопросов об исчислении сроков предоставления от­ветов на акты прокурорского реагирования вызывает интерес постановление Вер­ховного Суда РФ от 23.12.2010 № 75-АД10-2. Из данного постановления следует, что в случае оспаривания акта прокурорского реагирования в порядке главы 25 Граж­данско-процессуального кодекса РФ срок исполнения требований прокурора, если таковые будут признаны судом в установленном порядке законными, будет исчис­ляться с момента вступления в силу соответствующего судебного решения. Так, если в поднадзорный орган публичной власти внесено представление, то в случае его обжалования суд может рассматривать законность представления не один месяц. В связи с этим в случае принятия решения судом о законности такого представления соответствующий поднадзорный орган должен располагать необходимым временем для его рассмотрения по существу, а также для решения вопроса о принятии мер по устранению выявленных нарушений.

На основании изложенного следует отметить, что круг полномочий прокуратуры по надзору за исполнением законов при всей его широте имеет определенные гра­ницы. Должностным лицам, органам местного самоуправления, а также муниципаль­ным служащим в ходе их взаимодействия с прокуратурой необходимо об этом помнить. При возникновении споров о наличии у прокуратуры тех или иных полномочий сле­дует обращаться к соответствующей судебной практике либо принимать участие в ее формировании.

По материалам журнала "Практика муниципального управления"