Ведь на самом деле законопроект сенатора Андрея Клишаса и депутата Павла Крашенинникова был остановлен в Госдуме после первого чтения не столько из-за начала СВО. А потому, что предполагает ликвидацию МСУ на уровне поселений, против чего были все партии и большинство регионов. Именно им предстоит принять на себя как расходы, так и политические последствия. Очищению земли от людей, к чему в итоге приведет реформа, теперь противостоят и консервативные силы. Вопрос в том, насколько власть дорожит их мнением, которое по другим поводам она обычно широко транслирует.
В ближайшие дни Госдума собирается утвердить инициативу ЛДПР, которая потребовала в ныне действующем законе об МСУ поменять местами указания на международные соглашения РФ и Конституцию, поставив ее, конечно, впереди. Между тем сейчас в Конституции есть и фраза о том, что МСУ отделено от госвласти, и его упоминание в составе так называемой единой системы госвласти. Это очевидное, но игнорируемое противоречие и должен как-то отрегулировать новый закон, создающий правовые основания для той муниципальной реформы, которая де-факто давно проводится.
По сведениям из разных источников, этой осенью к обсуждению инициативы Клишаса–Крашенинникова предполагается все-таки вернуться. Сам документ был принят в первом чтении буквально накануне начала СВО, а потом заморожен якобы по этой причине. Формально считалось, что он дорабатывается, но в каком направлении – никогда не уточнялось. Кулуарно же причиной паузы называлась именно спецоперация, что, однако, всегда вызывало сомнение. Потому что один из ключевых постулатов законопроекта и всей реформы заключался и заключается в том, чтобы официально упразднить первичный уровень МСУ, то есть местную власть в поселениях.
Все политсилы, начиная от либералов из «Яблока», включая коммунистов и заканчивая самыми махровыми национал-патриотами, сразу выступили против данной позиции. Основной аргумент – это приведет к обезлюдиванию наших российских просторов, которые потом кто-то возьмет себе. Дальше начинала работать фантазия: то ли это будут новые помещики – эдакие маркизы де Карабасы, то ли аграрные бароны, которым местные жители в прежнем количестве не очень нужны, то ли вообще «мусорные короли», которым просто нужна свободная земля. А региональные власти схватились за голову: их ожидали крупные допрасходы, во-первых, на трудоустройство бывших муниципалов, а во-вторых, на зарплату тех чиновников, которые вахтовым методом будут курировать те или иные группы поселений.
Судя по всему, теперь деньги на реформу МСУ все же нашлись, но вместе с тем ее, похоже, осложняет новая общественно-политическая реальность в виде ультрапатриотических и весьма охранительски настроенных групп населения. Частично они пользуются поддержкой низовых структур РПЦ, но в на верхушке федерального Центра у них тоже есть свои заступники. И у этой z-общественности сейчас появилась буквально мода на возрождение русского села, а точнее – патриархата и домостроя. Вроде бы даже начали создаваться некие реальные проекты по реанимации поселений среднерусской равнины. И теперь возникает вопрос: что будет делать власть с этим своим очевидным союзником в контексте СВО, но, возможно, противником политики оптимизации населения по финансовым и управленческим причинам?
Однако, например, президент фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов напомнил «НГ», что «тема МСУ никогда не была значима для патриотической общественности, они обычно делают акцент на величии страны в целом и не любят погружаться в территориальные нюансы». При этом он подчеркнул, что вряд ли в случае чего власть испугается выступать против мнения этой части ультрапатриотов, радеющих за земельную привязку духовных скреп.
Глава Политической экспертной группы Константин Калачев сказал «НГ», что вообще-то в этой ультрапатриотической среде разворачивается и прямо противоположная идея: дескать, из земель бывших деревень надо делать национальные заповедники. «При этом требования той части ультрапатриотов, которые ратуют за возвращение к земле, никак не артикулированы, нет у них ни политических требований, ни движений. Никакого конфликта с властью здесь не может быть. Просто потому, что заявления патриотов о возвращении в села умозрительны. При этом сейчас любое возмущение по отдельным темам будет тотчас же побеждено консолидацией вокруг флага», – напомнил эксперт.
Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин полагает, что «власть не боится возможного конфликта лишь потому, что возмущения, выливающегося в публичную плоскость, со стороны ультрапратриотов очевидно не будет». «Эта публика любит пошуметь, но до дела руки у них не доходят, они не могут сформировать даже политическую структуру, которая бы их представляла. Все, что они могут, – это привлечь внимание власти, чтобы получить от нее очередной грант. А власть не особо боится их возмущений, во-первых, потому что они электорально ничтожны, а во-вторых, они явно не выйдут на улицы. То есть власть относится к ним без особого раздражения или восторга, они нужны как противовес ультралибералам», – заметил он.
Вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин сказал «НГ»: «Позиция ультрапатриотов по возвращению на землю предсказуема, она свойственна им, как и другим консервативным силам, исторически. Это было и в СССР, когда был популярен писатель Валентин Распутин. Но стремление к деревенской жизни – это все идеология и ностальгия, они не имеют отношения к действиям». То есть в реальности у ультрапатриотов нет ни своих интересов в МСУ, ни своих политиков или кандидатов там, ни планов идти на такие выборы. «Да и с властью они предпочитают не конфликтовать, а достукиваться до нее, считая, что к ним могут прислушаться. Но на самом деле власть в последний раз слушала их при Горбачеве, когда они поднимали экологическую повестку. Поэтому политического противостояния не предвидится», – заявил Макаркин.
